Приятно слушать звуки,
Разливаемых по пиалам и стаканам
Сакэ и водки.
– Это знакомый японец пришёл ко мне в гости.

Сначала мы пьём из пиал согревающую сакэ,
Приподняв их в знак приветствия, и, выждав минуту,
Он начинает рассказ о войне начала двадцатого века,
Где вскользь упомянуты им Сахалин и Курилы.
Закончив рассказ, мы думаем каждый о чём-то своём
Какое-то время.

Затем, мы пьём из стаканов, ”содвинув их разом“
Холодную водку. Молчание длится не больше минуты
И я начинаю рассказ о войне середины двадцатого века,
Где вскользь упомянуты мной Сахалин и Курилы.
Закончив рассказ, мы думаем каждый о чём-то своём
Какое-то время.

И оба мы пьём, чуть ли не на брудершафт,
Остатки смешав двух различных напитков,
За то, чтобы ни боль Хиросимы, ни боль Нагасаки,
Нигде, никогда на планете Земля
Ни в яви, ни в снах не могли повториться.
И выждав какое-то время, его провожаю до двери.

И он приглашает меня к себе в гости,
В свой дом – небольшую, уютную минку.
Я жму ему руку, кивая, ок-кей, мол,
На сносном английском сказав: ”Well, I will come.“
Идя по дороге, он тоже кивает.
Я молча гляжу ему вслед в лунном свете.

14 января 2013